Марлен Дітрих

«Актриса милостію Божою» Т.Зарівни
Сцена Будинку актора
      Идея воплощения на сцене мною образа величайшей актрисы Марлен Дитрих принадлежит не мне.
      Её подкинул нам с моей подругой, талантливой поэтессой, драматургом, прозаиком и театроведом Теодозией Заривной, Валерий Михайлович Гайдабура, пришедший работать к нам в театр в литературную часть.
      В частном разговоре со мной и с Теодозией сказал: «А почему бы Вам, Полина, не попробовать создать образ великой Марлен?» И начал по-тихоньку носить материалы о ней: вырезки из газет, журналов, книжечки, брошюрки... И «отравил» нас с подругой этой идеей. Мы всё больше погружались в тему, она начала писать пьесу и Марлен, а я собирать всё, что могла, на эту тему. Мы даже одеваться стали в то время а ля Марлен Дитрих.
      Вскорости я поехала в Америку и привезла оттуда книгу Марии Ривы (дочери Марлен). Называлась она «Марлен Дитрих глазами дочери». Была она на английском языке, но мы читали со словарём. Это безжалостная претензия, вопль протеста, мести, гнева и даже ненависти дочери к матери-актрисе. Традно понять — то ли это правда о Марлен, то, чего мы не знали о ней или зависть дочери, которая не состоялась, как хотела, к матери — всемирно известной актрисе, живой легенде... Но это такое развинчивание образа легендарного, идеализированного человека, такое его унижение, что диву даёшься: ведь это писала дочь!
      И вот у нас набралось много литературы, восхваляющей Дитрих и разрушающей её же. То есть конфликт пьесы уже был, и Теодозия через некоторое время принесла пьесу, написанную для меня, она называлась «Я — Марлен Дитрих, милостию Божией». Туда были частично включены её отношения с Э.Хемингуэем, Э.М.Ремарком, журналистами, продюссерами и, конечно, с дочерью. Всё это было безумно интересно. Мы как бы исследовали те годы жизни Марлен, когда она отошла от кинематографа по возрасту и искала новых форм реализации.
      Начав работать над моноспектаклем, мы выбрали фрагменты, поскольку пьеса была объёмной. Спектакль был приурочен к моему творческому вечеру, — поэтому возникла идея просто взять за основу некоторые сюжеты из жизни звезды, чтобы на примере их показать, насколько вообще сложная, коварная и беспощадная профессия актёра. Возникло несколько тем, на основе которых мы и построили сюжет: актриса и возраст, актриса и любовь, актриса и дети. Во всех этих темах был заложен конфликт со всеми вытекающими обстоятельствами. Поскольку это был моноспектакль, — то все диалоги были переведены в телефонные разговоры, то есть говорила я, или бесконечно звонил телефон, или набирала я и спорила, ссорилась, жаловалась, пугала, просила прощения, признавалась в любви, в ненависти и т.д. То есть монологическая форма диалога, жизнь героини, стареющей, одинокой, забытой актрисы по телефону. Телефонная трубка играла роль всех её собеседников, она была партнёром моим, с телефоном я общалась как с живым существом, он, бедный, отвечал за всех тех, с кем мне приходилось общаться. Спектакль мы назвали «Актриса. Монологи...»
 

      Ещё я там пела песни из репертуара Марлен и некоторые другие.
      Безусловно, судьба моей героини очень интересна для меня, да и для всех, я думаю. Но мне хотелось показать не Марлен-звезду, легенду, богиню, как её называли, а Марлен-женщину, человека, мать — и обиженную, и униженную, и размазанную, и забытую, и рыдающую, и чертыхающуюся, и разочаровавшуюся, и негодующую, и бессильную, и растерзанную любовными переживаниями и дочерними упрёками и претензиями, то есть такую же, как все мы, люди. Ведь на звёзд смотрят, как на небожителей, а они подчас бывают слабее, несчастнее простых смертных.
      Мне хотелось именно исследовать подводную часть айсберга «Марлен Дитрих», потому что она не одинока: голливудская мясорубка перемолола сдьбы почти всех своих героев, почти все они прошли через пьянство, разврат, наркотики, через сложные отношения с детьми. Нельзя ответить на вопрос: «Нужна ли такая высокая плата за Славу?» Можно только сказать: «Каждому воздается по вере его.» Да, каждому своё, каждый выбирает свой путь, — ведь Господь всегда предоставляет нам выбор.
      Я сыграла этот моноспектакль всего один раз. Потом мне советовали поработать над ним и иметь в своём репертуаре. Желание у меня не пропало, я очень хочу довести всё это до ума, кое-что переосмыслить, и, думаю, зёрна во мне, они прорастут, я жду сигнала изнутри, сигнала готовности к началу нового этапа в работе над этим спектаклем.